Древнейшее захоронение Нижегородской области
Нижегородская область – один из тех регионов России, где археологи по наводке местных жителей регулярно обнаруживают новые и новые артефакты глубокой древности. Хотя Восточно-Европейская равнина была заселена не так давно, как например, Плодородный Полумесяц или Юго-Восточная Азия, однако и здесь различные цивилизации оставляли следы своей жизни на протяжении более чем тысячи лет – и следы эти мы продолжаем обнаруживать по сей день. Наш материал будет посвящен одной из таких находок – одной из старейших могил региона, расположенной неподалеку от деревни Староселье в Дальнеконстантиновском районе.
История обнаружения
Как это, увы, часто бывает, первыми древний могильник обнаружили не ученые. Первые сведения о Старосельском могильнике восходят к 1948 году: как считается, именно тогда местные работники колхоза, распахивая вершину одного из мысов, выступавших в пойму реки Озерки, начали обнаруживать в земле железные ножи, топоры, браслеты, кольца и другие средневековые предметы быта и украшения. К сожалению, в то время находками никто не заинтересовался, и на протяжении полувека советское государство так и не удосужилось отправить ученых в этот регион для проверки слухов об обнаружении древностей в земле.
И вот уже после развала СССР, в середине 1990-х годов, житель Дальнеконстантиновского района Вениамин Иванович Сомов, прознав об этих слухах, решил проверить их истинность. Он отправился, куда указывали местные, и обнаружил, что холм изрыт – а вокруг разбросаны человеческие кости. В отвалах грунта Сомов нашел древние железные вещи: заржавевший топор, нож, тесло, кресало да изогнутый кочедык для плетения лаптей – позднейшее исследования покажут, что это все были части погребального инвентаря, который древняя мордва подкладывала в могилы соплеменников. Свои находки Сомов передал местному краеведческому музею, однако понимал при этом, что захоронение все еще находится в опасности: раз туда уже наведывались черные копатели, то не было оснований думать, будто они не явятся снова. Надеясь воззвать к совести людей, Сомов на месте раскопок вкопал в землю рельс с приваренной к нему металлической табличкой, на которой было написано: «Здесь в 1700-х гг. было кладбище и церковь, хоронили со всей округи по старому обычаю». Эта информация была неверной, как показали дальнейшие события.
Наконец, уже в конце 2000-х годов до древнего захоронения добрались ученые. Сюда прибыл нижегородский археолог Николай Грибов с директором районного краеведческого музея Николаем Грязновым. Грибов и Грязнов обнаружили на этом месте многочисленные следы мародерства – разрытые могилы, кости и предметы древнего погребального инвентаря (медные котлы, железные пешни), заросшие бурьяном. Первичный осмотр показал, что находящиеся здесь захоронения относятся не к восемнадцатому веку, а к тринадцатому-четырнадцатому, а значит, они наткнулись на неизвестный науке средневековый могильник, представляющий большую познавательную ценность. Увы, непосредственно в тот момент организовать полноценные раскопки на этом месте так и не получилось. В течение еще восьми лет мародеры продолжали наносить ущерб древнему некрополю. Грабительские раскопки продолжались, и площадь разрушений могильника составила около семи тысяч квадратных метров.
Начало исследований
Наконец, летом 2016 года за могильник взялись ученые-археологи. Вскоре им удалось определить, что на этом месте расположено два погребальных комплекса. Первый погребальный комплекс представляет собой захоронение, в котором упокоились один мужчина и одна женщина. Руководитель экспедиции Евгений Четвертаков определил дату захоронения как находящуюся в промежутке между тринадцатым и четырнадцатым веками. Археологи отметили, что по своему характеру это захоронение очень напоминало совместные захоронения эрзи, которые удавалось ранее обнаружить в Арзамасском и Первомайском районах Нижегородской области.
Второй же погребальный комплекс содержал в себе весьма загадочное захоронение, в котором ученые идентифицировали некий сложный языческий ритуал: сразу под слоем дерна обнаружилось великое множество мелко изрубленных трубчатых костей, а под ними – останки лезвия боевого топора, которым и была выполнена разделка туши – причем поначалу было неясное, принадлежала ли туша животному или человеку. Первичная гипотеза заключалось в том, что это были остатки погребальной тризны, то есть, мясо и кости должны были принадлежать жертвенному животному, которое на поминки съели родственники и друзья покойного. Дальнейшие исследования, однако, показали, что кости все же принадлежали человеку.
Могила воина
Дальнейшие раскопки вскоре привели к обнаружению металлической детали, которая при ближайшем рассмотрении оказалась умбоном щита – щит же помещался несколько ниже колен скелета, при котором также обнаружилась боевая пика, некогда предназначавшаяся для конного боя. Таким образом, можно было с уверенностью констатировать, что перед учеными открылась могила знатного воина, причем, судя по погребальному инвентарю, он относился к коллективу самого северного из племенных объединений мордвы, населявших бассейн реки Озерки. По останкам воина было невозможно определить, своей ли смертью он скончался, однако с точностью удалось установить несколько вещей: во-первых, он был молод – судя по прекрасному состоянию зубов, ему было в районе 20 лет; во-вторых, он был необычайно широкоплечим и высоким даже по нашим меркам – а уж людям тех времен он со своим ростом в 180 сантиметров должен был казаться настоящим богатырем. Погребли же его, судя по всему, в одиннадцатом или двенадцатом веке, в холодное время года – об этом можно было судить по необычайно малой глубине могилы. Погребальные одеяния, что были некогда надеты на воина, давно истлели в почве, однако от них на теле остались металлические застежки и украшения, а также элементы оловянного бисера – такие одежды характерны для мордвы того периода. Далее, количество погребального инвентаря позволяло предположить, что перед учеными захоронение вождя или полководца, или, как минимум, очень высокопоставленного человека. Помимо щита и останков богатой одежды археологи нашли два топора, нож, лук и колчан со стрелами (от них остались только железные наконечники), пряжки и крепления. В истлевшем кожаном подсумке обнаружились останки железной бритвы, кресала и точильного камня.
Более того, теперь становилось яснее, почему прямо над могилой располагались изрубленные останки человека: вероятно, это был пленник или раб, принесенный в жертву, чтобы служить воину в царстве мертвых. Поскольку многие архаичные народы верили, что мертвые в загробном мире ведут почти такую же жизнь, какую в нашем, они полагали, что и там им понадобятся орудия труда, знаки статуса, деньги, а также слуги и, реже, супруги и прочие домочадцы. По этой причине рабов, слуг или пленников нередко приносили в жертву в процессе похорон – чтобы этот человек мог последовать за своим господин в мир мертвых.
Возможно вам будет интересно:
